История одного Лабрадора

Реджи

Мне сказали, что большого черного Лабрадора, лежащего в своем вольере звали Реджи. Приют был чистым, приличным, а персонал очень дружелюбным.

Я прожил всего лишь полгода в маленьком студенческом городке, но куда бы, я ни пошел люди везде были приветливы и открыты. И каждый прохожий на улице взмахивал рукой в знак приветствия.

Но только, как бы я не пытался обосноваться и ко всему привыкнуть, мне все же чего-то не хватало. И вот, как только я увидел в местных новостях объявление о Реджи, сразу подумал, что собака мне не повредит, по крайней мере, мне будет с кем поговорить.

В приюте мне сказали, что сразу же после объявления они получили массу звонков, но люди, которые приходили к собаке просто не выглядели, как «хозяева Лабрадора», что бы это не значило. Очевидно, они решили, что я похож на «хозяина».

Сперва, я подумал, что в приюте ошиблись, отдав мне Реджи и его вещи: подстилку, мешок с игрушками почти все из которых были новые теннисные мячи, миску и запечатанное письмо от его предыдущего владельца.

Дело в том что, добравшись домой особого восторга мы с Реджи не испытали. Две недели, (в приюте мне сказали, что за это время он должен приспособиться к своему новому дому), мы боролись друг с другом. Возможно сыграл тот факт, что я тоже пытался приспособиться к своей новой жизни. А возможно мы были слишком похожи.

По некоторым причинам, его вещи, из приюта (кроме теннисных мячей, так как он никуда не шел без двух набитых в рот мячиков), я бросил к моим нераспакованным коробкам.

Я не думал, что нам пригодятся все его старые вещи, ведь мне хотелось купить ему новые, как только бы он прижился. Но вскоре стало довольно ясно, что он не собирался этого делать.

Я пытался дать ему обычные команды, ведь мне сказали, что он знал и выполнял, такие как «сидеть», «стоять», «ко мне» и «стойка».

Но, он никогда не обращал внимания, когда я звал его по имени, — да, он смотрел в мою сторону после того, как я в четвертый или в пятый раз, его звал, но потом просто возвращался к своим делам. Когда же я вновь его звал, можно было увидеть его вздох, а затем неохотное подчинение. Дело было худо. Он сжевал пару ботинок и несколько нераспакованных коробок. Я был слишком суров с ним, и точно могу сказать, что за это он на меня обижался.

Трение между нами стало настолько сильным, что я не мог дождаться окончания двух недель, и когда наконец-то они истекли, первым делом я начал искать свой сотовый телефон среди купы нераспакованных вещей.

Вспомнив, что оставил его на стопке коробок в комнате для гостей, я, все же довольно цинично пробормотал: ”Это проклятая собака, наверно, спрятала его от меня».

Наконец я его нашел, но прежде чем набрать номер приюта, увидел свой блокнот и вещи собаки … Я взмахнул подстилкой в сторону Реджи, а он унюхав ее — завилял хвостом, с наибольшим энтузиазмом, которого я от него видел после того как он поселился в доме.

Но, когда я сказал: «Эй, Реджи, тебе это нравится? Иди сюда — дам тебе вкусняшку!». Он посмотрел – вернее — «взглянул» в мою сторону, а затем недовольно вздохнул и плюхнулся …. , спиной ко мне.

«М-да», подумал я, «даже это не сработало». И набрал номер телефона приюта.

И тут, я увидел запечатанный конверт и повесил трубку.

Я совершенно забыл о письме!

«Ладно, Реджи,» сказал я вслух: «Давай посмотрим, может твой предыдущий владелец оставил какие-то рекомендации».

Кому: Тому, кто получит Мою Собаку.

Что ж, не могу сказать, что счастлив, от того что вы читаете это, письмо, которое, как я сказал в приюте, может открыть только новый владелец Реджи.

Более того я даже несчастлив от его написания.

Если вы читаете это, значит, я только что вернулся из моей последней поездки на автомобиле с моим Лабрадором после того как оставил его в приюте.

Он знал, что что-то происходит.

Еще раньше я упаковал его подстилку, игрушки и вынес их через заднюю дверь перед поездкой, но в этот раз … как будто он знал, что что-то не так.

И ведь он был прав … и именно поэтому я должен был попытаться сделать все правильно.

Итак, позвольте мне рассказать вам о моем Лабрадоре в надежде, что это поможет вам наладить связь с ним, а ему с вами.

Во-первых, он любит теннисные мячи. Чем больше, тем веселее. Иногда я думаю, что в нем частица белки, из-за того как он их таскает.

Обычно у него во рту два мяча, но он все время пытается ухватить еще и третий. Пока он этого не сделал.

Где бы вы их не бросили, он обязательно их принесет. Будьте бдительны – не бросайте мячи возле каких либо дорог.

Однажды я совершил такую ошибку, и чуть было дорого за это не поплатился.

Далее команды.

Может быть, персонал приюта уже сказал вам, но я пройдусь по них еще раз:

Реджи знает элементарные: «Сидеть», «Стоять», «Ко мне», «Стойка».

Он знает, ручные сигналы: «Назад», чтобы развернуться и возвратиться, когда вы кладете руку вверх, а «над», если вы кладете руку вправо или влево. «Встряхнись» для встряхивания от воды, и «Дай лапу» для высокого пять. Он выполняет «лежать», когда он чувствует что надо лечь — Бьюсь об заклад, вы с ним могли бы еще немного поработать над командами.

Он знает, что такое «мяч», «еда», «кость» и «вкусняшка» как никто другой.

Я тренировал Реджи с помощью небольших лакомств.

Ничто так не открывает его уши, как маленькие кусочки хот-дога.

Кормление по графику: два раза в день, один раз около семи утра, второй раз в шесть часов вечера.

Регулярно покупайте в магазине для него вещи, в приюте знают бренд.

Прививки. Позвоните в клинику на 9й Стрит и обновите информацию с вашей. Там будут следить и напоминать вам о предстоящей процедуре.

Имейте в виду: Реджи ненавидит ветеринара.

Удачи вам, когда будете садить его в машину.

Я не знаю, как он чувствует, что пришло время идти к ветеринару, но он это точно знает.

И, наконец, дайте ему немного времени.

Я никогда не был женат, так что всю жизнь моей семьей  был Реджи. Он везде со мной ходил, поэтому, пожалуйста, если можете — берите его с собой в ежедневные автомобильные поездки.

Он очень хорошо сидит на заднем сиденье, не лает и не жалуется. Он просто любит быть среди людей, и в особенности возле меня.

Это значит, что эта перемена (то, что он будет жить с кем-то новым), будет трудной для него.

И именно поэтому я должен поделиться с вами еще вот с чем ….

Его имя не Реджи.

Не знаю, что заставило меня так поступить, но, когда я оставлял его в приюте, сказал, что его зовут Реджи.

Он умный пес, и сможет привыкнуть к новой кличке и будет на нее реагировать, в этом я не сомневаюсь.

Я просто не смог сказать его настоящее имя.

Для меня это казалось настолько окончательным, как и передача его в руки приюта. Словно признать, что я никогда с ним вновь не увижусь. Если я все-таки вернусь — верну собаку, разорву это письмо, и все будет в порядке. А если кто-то это читает, то … то, это означает, что его новый владелец должен знать настоящее имя собаки.

Это поможет вам найти связь с ним. Кто знает, может быть, вы даже заметите изменения в его поведении, если он доставлял вам хлопоты.

Его настоящее имя «Танк».

Потому что это, то на чем я езжу.

Опять же, если вы читаете это письмо, и вы от сюда, может быть вы слышали, мое имя в новостях.

Я сказал, приюту что они не могут отдать «Реджи» на усыновление, пока не получат «добро» от моего командира роты.

Видите ли, мои родители умерли, братьев и сестер у меня нет, и мне не с кем было оставить Танка. Поэтому у меня была одна единственная просьба к армии на мой призыв в Ирак, что бы они сделали один телефонный звонок в приют … в случае чего … и дали разрешение на усыновление Танка.

К счастью, мой полковник тоже любитель собак, а еще он знал, где воевал мой взвод.

Он сказал, что лично это сделает. Итак, если вы это читаете, то он свое слово сдержал.

Что-то, письмо становится совершенно удручающим, хотя, по правде говоря, я просто пишу это для моей собаки.

Я не могу себе представить, что бы писал его для жены и детей, или семье … но все же, Танк был моей семьей за последние шесть лет, почти так же долго, как и армия.

Теперь я надеюсь и молюсь, что вы сделаете его частью вашей семьи, и что он будет уважать и любить вас так же, как он любил меня.

Безусловная любовь собаки это то, что я беру с собой в Ирак, как вдохновение, сделать что-то самоотверженное, чтобы защитить невинных людей от тех, кто будет делать страшные вещи … и, чтобы держать этих страшных людей подальше от сюда.

Если мне приходиться отказаться от Танка для того, чтобы это сделать, я рад, что сделал это.

Он мой пример служения и любви.

Я надеюсь, что для него честь мое служение своей стране и товарищам.

Ладно, этого достаточно.

Я отбываю этим вечером и буду должен оставить это письмо в приюте.

Не думаю, что вновь буду прощаться с Танком, хотя…  В первый раз я слишком много плакал.

Может быть, загляну к нему, что бы посмотреть, взял ли он третий теннисный мяч в рот.

Удачи вам с Танком. Дайте ему хороший дом, и один дополнительный поцелуй на ночь — каждую ночь — от меня.

Спасибо,

Пол Мэллори

Я сложил письмо и сунул его обратно в конверт.

Конечно, я слышал о Поле Мэллори, все в городе знали его, даже новички вроде меня.

Местный парень, убитый в Ираке несколько месяцев назад, и посмертно награжденный Серебряной Звездой, за то, что отдал свою жизнь, чтобы уберечь трех приятелей. Флаги были приспущены все лето.

Глядя на собаку, я подался вперед в своем кресле и положил локти на колени.

«Эй, Танк, » сказал я спокойно.

Голова собаки быстро поднялась, навострились уши и ярко загорелись глаза.

«Иди сюда мальчик».

Он мгновенно вскочил на ноги, ногтями поцарапав паркет.

Он сидел передо мной, наклонив голову, он не слышал своего имени уже несколько месяцев.

«Танк», прошептала я.

Его хвост вилял со свистом.

Я шептал его имя, снова, снова и снова, уши опустились, глаза смягчились, вся его поза расслабилась, словно его окатила волна удовольствия.

Я погладил его по ушам, потер плечи, спрятал лицо в его загривок и обнял его.

«Сейчас, Танк, только ты и я. Твой старый приятель отдал тебя мне «.

Танк

Танк потянулся и лизнул меня в щеку.

«Хозяин сказал, что бы мы играли в мяч!»

Его уши снова оживились.

» Мяч? Да? Тебе нравится? Мяч? «

Танк вырвался из моих рук и скрылся в соседней комнате.

А когда он вернулся, во рту у него было три теннисных мяча.